Гринпис России: Уровень пожарной опасности в России выше, чем летом-2010

В Центральной России аномальная жара установилась с 8 мая и прогнозы синоптиков неутешительны: если в ближайшее время и похолодает, то не сильно и не надолго. RB.ru пообщался с Григорием Куксиным, руководителем противопожарной программы Гринпис России, чтобы выяснить, какова вероятность возникновения лесных пожаров в ближайшее время в Центральной России вообще и в Московской области в частности.

Оказалось, что наш звонок застал Григория Куксина на тушении торфяного пожара в Тверской области.

- Григорий, как вы оцениваете уровень пожарной опасности?

- Он очень высок. У людей в России есть такая печальная традиция, связанная, скорее всего, с упадком в сельском хозяйстве. Люди массово жгут траву - для очистки полей и по другим причинам. Традиция эта – это вредная, из-за нее российские леса уже в этом году понесли очень большие потери. В Центральном регионе, и в других, есть случаи возгорания в лесах, и, к сожалению, уже начались торфяные пожары. На сегодняшний день они уже были зафиксированы и в Московской области, и в Рязанской, и в Смоленской, и в Тверской.

Пока с ними справляются, пока на эти пожары выезжают, тушат. И добровольцы помогают, и пожарная охрана реагирует. Но, к сожалению, вероятность того, что ситуация выйдет из под контроля, и массово возгорятся леса и торфяники, очень высока.

В Московской области это осложняется двумя вещами. Во-первых, тем, что огромное количество поврежденного и уничтоженного леса после пожаров 2010 года осталось стоять неразобранным. Очень много горелой и мертвой древесины на огромных площадях. Значительная часть ее стоит на торфе. И сейчас особенную опасность представляют именно такие участки, а также те, что повреждены жуком короедом-типографом (наблюдается рост численности этого жука). Многие из завалов из погибших еловых насаждений находятся вблизи населенных пунктов, вблизи дорог, и тоже представляют собой большую опасность.

Мы призываем людей быть максимально бдительными, чтобы они ни в коем случае не оставляли непотушенные костры, ни в коем случае не поджигали траву и при обнаружении любого очага возгорания звонили в пожарную охрану и вызывали помощь. И очень важно добиться того, чтобы помощь действительно прибыла, и пожар был потушен на ранней стадии. Потому что почти все торфяные пожары возникают именно сейчас, в весенний период. Аномальная жара усугубляет эту ситуацию. И если сейчас все-таки начнут массово гореть торфяники, то, к сожалению, ситуация имеет все шансы повторить, а может и превзойти по своей плачевности ту, что мы с вами наблюдали в 2010 году. Условия сейчас более опасные, чем были 3 года назад.

- Более опасные именно из-за неубранного горельника?

- Да, именно из-за последствий 2010 года. Мы остались с огромными площадями погибших насаждений, которые будут догорать, тушить их будет еще опаснее и еще сложнее.

От того, как пройдем весна, зависит все дальнейшее развитие событий в лесах летом.

- То есть после пожаров и смога 2010 года никаких выводов властями сделано не было?

- Выводов не сделано. Во-первых, до сих пор не называется одна из основных причин катастрофы 2010 года – это искажение информации. Пока органы власти прячут пожары, не показывают их в отчетности и пытаются делать вид, что все благополучно, получается спасение статистики вместо спасения людей. Но есть и положительные моменты. На эту проблему обратил внимание президент Путин на последнем Госсовете. Снят с должности глава Рослесхоза Виктор Масляков.

И все-таки, тенденция к искажению данных сохраняется. Сейчас массово загорелись леса в Якутии, но местные власти скрывают реальные данные о площадях пожаров. Если то же самое мы будем наблюдать и в других регионах – по Амурской области, по Хабаровскому краю, то, как я уже говорил, ситуация скорее всего повторит 2010 год.

Кстати, надо сказать, что хотя жителям Центральной России больше всего запомнилось именно то лето три года назад, оно было еще не самым страшным. В 2011 году лесов выгорело больше, а в 2012 – и еще больше. Так, 2012 год был самым тяжелым за всю историю России, по крайней мере, за всю историю наблюдений таких площадей никогда не горело.

- В 2012 году леса горели, в основном, за Уралом?

- В основном горела Сибирь и Дальний Восток. Самый большой вклад в площадь возгорания обеспечили Амурская область, Якутия, причем опять-таки искажение данных по той же Амурской области составляло десятки раз. В такой ситуации невозможно принимать какие-то управленческие решения, невозможно тушить пожары, которых официально нет, и выделять на них людей и технику.

- А что происходит за Уралом сейчас? Вы уже сказали, что сейчас есть очаги возгорания в Амурской области, в Якутии…

- Да, и еще в Хабаровске и по всему Дальнему Востоку, и на юге Сибири. Особенно неприятная ситуация сложилась в Забайкалье, где вопреки здравому смыслу и озвученным предложениям, в том числе и правительства, и главы государства, начали массово выжигать траву – выжигать целенаправленно, решения принимались органами самоуправления, лесничествами.

- То есть там ситуация сейчас еще хуже, чем в Центральном регионе?

- Да, значительно хуже. Но и у нас здесь довольно тревожная обстановка. Хотя надо сказать, что майские праздники прошли немного спокойнее, чем обычно. Траву поджигали реже, чем в прошлом году. В результате торфяных пожаров возникло не так много. Но жара еще не спала, трава еще может гореть, а значит и торфяники могут возгораться. То есть необходимы максимальная бдительность и осторожность.